Поправки в действии: Госдума запретит отбирать детей из семьи
На рассмотрение парламента поступил законопроект о внесении корректив в Гражданско-процессуальный кодекс, Семейный кодекс и закон «О полиции», которыми чётко регламентируются ключевые условия, при которых ребёнка допускается изъять у родителей: при непосредственной угрозе его жизни и здоровью и только через суд. Таким образом, можно надеяться, что беспредел с самоуправством органов опеки, принимающих решение об отобрании несовершеннолетних из семей только по надуманным основаниям, скоро прекратится.
Всего неделя прошла с того момента, как глава государства подписал указ, в соответствии с которым вступают в силу принятые в ходе всенародного голосования 1 июля поправки в Конституцию, а один из пакетов принципиальных изменений, прописанных в обновлённом Основном законе страны, уже готовится к воплощению в жизнь.
Как стало известно Царьграду, члены рабочей группы по разработке поправок в Конституцию — депутат Госдумы Павел Крашенинников и сенатор Совета Федерации Андрей Клишас внесли на рассмотрение парламента проект федерального закона о корректировке положений Гражданско-процессуального и Семейного кодексов, а также закона «О полиции».
Речь идёт о корректировках в части защиты института семьи от безосновательных посягательств органов опеки.
С «реинкарнацией гестапо» в виде беспредела органов опеки надо покончить
Проблема, напомним, была (и пока, кстати, ещё остаётся) вопиющей. Зачастую бездумное подражание западным моделям органов ювенальной юстиции, исключительно на своё усмотрение принимающих решения об изъятии детей из семьи, превратилось в настоящий бич общества – и одновременно в вариант подпитки того «сиротпрома», о котором не раз говорили и общество, и Церковь.
О примерах этого беспредельного идиотизма не раз рассказывал Царьград.
Одним из последних громких случаев – то, как отбирали четверых ребятишек из многодетной семьи в Оренбургской области. Всё потому, что чиновники сочли, будто дом находится в аварийном состоянии, поэтому детворе, мол, там небезопасно. Глава района вынес постановление – и этого оказалось достаточно, чтобы отнять детей.
На самом деле – протекал потолок. А денег починить самостоятельно у семьи не было. Но разве это повод для «реинкарнации гестапо», как прозвали в Сети позже произошедшее безобразие.
И никому никакого дела не было до того, что сами же супруги, Анна и Николай, объясняли: они просили местные сельские власти помочь с ремонтом, но не получили поддержки.
В итоге к ним в дом ввалились сотрудники опеки и полиции и силой отобрали ребятишек: женщине скрутили руки и нацепили наручники, отрывая от неё одного из малышей. Безобразие, впрочем, получило огласку: родителям угрожали подобным поворотом событий (правда, никто не ожидал, что выйдет именно так – грубо и отвратительно), и они установили камеру, поэтому всё оказалось снято на видео.
И разразился скандал. Ну ведь правда же, чушь: какой-то глава, который сам, конечно, ничего толком не знает, лично никуда не ездивший, на основании каких-то докладных от органов опеки, не разобравшихся толком в ситуации (семья-то, между прочим, благополучная, просто небогатая), выносит росчерком шариковой ручки, словно эдакий поместный властитель, вердикт: несовершеннолетних – изъять.
А сколько ещё таких историй, не ставших достоянием общественности? Кто-то из соседей по лестничной площадке накляузничал – из вредности либо по причине бытовой размолвки, что, мол, такие-то своих чад голодом морят. И – о-па! – тут появляются опечные блюстители: показывайте-ка холодильник! А, масла нет и сметаны с творогом, значит – точно, изверги-мучители, отдавайте детей.
И плевать им, что только сегодня не успели ещё купить (или вообще не собирались). Забрать – и точка.
Решили отобрать? Попробуйте: через суд – и предоставьте реальные основания!
Нет, безусловно, есть случаи, когда изъятие ребёнка бывает продиктовано необходимостью: негодяи-истязатели, подонки существуют, отрицать это глупо.
Но вопрос в том, что, во-первых, нельзя грести всех под одну гребёнку, а во-вторых, если ситуация не является экстренной, то уж точно требуется нечто большее, чем оценка мелкого чиновника, которому, по большому счёту, и дела-то нет, что там реально происходит в какой-то семье. Он просто желает прикрыть, простите, свой зад на тот случай, «если что-нибудь случится».
Действующее семейное законодательство предусматривает возможность немедленного отобрания ребёнка на основании административного акта – решения органа опеки и попечительства, до принятия судом решения, в случае непосредственной угрозы жизни и здоровью ребёнка, объясняет сенатор Андрей Клишас.
А нынешним законопроектом предлагается исходить прежде всего из интересов семьи, родительского воспитания при соблюдении прав детей. С этой целью изменения предусматривают возможность отобрания ребёнка на основании решения районного суда, выносимого в порядке особого производства,
Ведь допуская изъятие несовершеннолетних без судебного решения, по сути, создаётся риск серьёзного нарушения прав и интересов – как родителей, так и самих детей: их разлучение и, как следствие, невосполнимая утрата личного общения.
Кроме этого, нынешний механизм содержит признаки неопределённости – например, «непосредственная угроза жизни ребёнка или его здоровью», что позволяет принимать решения по усмотрению органов опеки и попечительства, продолжает Клишас.
Проект закона внесли депутат Павел Крашенинников и сенатор Андрей Клишас. Фото: телеканал Царьград.
Так вот, предлагаемая редакция, по его словам, как раз-таки конкретизирует основания и критерии для изъятия ребёнка у родителей (или у других лиц, на попечении которых он находится), что сужает свободу «усмотрения» органов опеки и попечительства, когда они предоставляют соответствующие основания, чтобы отобрать ребёнка.
«Например, законопроектом предусмотрена в качестве основания для немедленного отобрания ребёнка возможность наступления его смерти в течение нескольких часов», – уточняет сенатор.
Главное же, по мнению разработчиков, это то, что вносимые законопроектом изменения «будут способствовать созданию условий для максимально эффективной охраны прав и интересов ребёнка, а также обеспечению для него возможности воспитываться в своей семье».
Конкретно: какие изменения собираются внести
В Гражданский процессуальный кодекс предлагается ввести ряд дополнений.
В частности, статью 319-1, которая предусматривает подачу заявления «об отобрании ребёнка при непосредственной угрозе жизни ребёнка или его здоровью», но – с обязательным указанием обстоятельств, обосновывающих просьбу заявителя и свидетельствующих о необходимости таких жёстких действий.
А также статью 319-3, позволяющую принимать решение об изъятии только по решению суда. Причём, указывается в ней, «суд, рассмотрев по существу заявление об отобрании ребёнка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых он находится, выносит решение, которым удовлетворяет заявление или отказывает в его удовлетворении».
В Семейном кодексе предстоит отредактировать статью 77: там теперь появится строчка о том, что орган опеки и попечительства или ОВД, получившие сообщение об угрозе жизни или здоровью ребёнка, «обязаны незамедлительно проверить указанную информацию и при установлении такой угрозы обратиться в суд».
Процедуру изъятия поручат судебным приставам, но с участием не только органа опеки и попечительства и полиции, но и прокурора – причём на основании, опять-таки, решения суда.
Исключительные случаи, когда действовать нужно незамедлительно, также прописываются – это если есть «основания полагать, что смерть ребёнка может наступить в течение нескольких часов». Но тоже должен быть составлен «акт об отобрании ребёнка с указанием обстоятельств, свидетельствующих о непосредственной угрозе жизни ребёнка».
И — действия официальных органов могут быть оспорены родителями, усыновителями или попечителями.
В законе «О полиции» коррективы внесут в часть 1 статьи 12, где появится пункт 46, вполне конкретно расписывающий действия сотрудников внутренних органов в подобных ситуациях.
Поправки в Семейный кодекс ужесточат процесс изъятия детей из семьи
Начиная с 1990 года в нашей стране формируется система ювенального контроля над детской преступностью, а также ведется работа по защите детей от жестокого обращения в семьях. На днях Елена Мизулина анонсировала новые поправки, которые будут внесены в Семейный кодекс. В рамках этих поправок будут изменены полномочия контролирующих органов и расширены права родителей.
Можно сказать, что предложения, высказанные в Совете Федерации, существенно улучшат сегодняшнюю тревожную картину в области ювенального контроля в России. В настоящее время полиция обладает многими возможностями по изъятию детей из семьи. Для визита соцслужб достаточно, например, жалобы соседей на плач ребенка, на немытый пол в квартире или на отсутствие ребенка в школе в течение определенного времени. Правоохранительные органы имеют право входить в дом без соответствующего ордера и разрешения семьи, провести практически обыск с копанием в личных вещах и документах. Согласно законодательству родители не могут помешать такому вмешательству. А изъятие ребенка из семьи возможно даже по таким причинам, как нехватка продуктов в холодильнике.
Изъятие ребенка из семьи — крайняя мера, всегда связанная со стрессом. Нужно соблюдать баланс между опасностью пребывания в неблагополучной семье и уроном, причиненным детской психике. Опыт показал, что органы опеки не всегда успешно работают с психологами и часто не учитывают возрастные, социальные и национальные особенности детей. А детский дом, куда, как правило, отправляется отобранный ребенок, дополняет цепочку травмирующих событий. К сожалению, родители, у которых социальные службы забрали детей, на сегодняшний момент практически бесправны. Как правило, с изъятием ребенка автоматически запускается процесс лишения их родительских прав. И ребенок становится «государственным», не имея в дальнейшем права полноценно видеться с семьей.
Теперь же ситуация вроде как должна измениться кардинально: правоохранительные органы не будут вмешиваться в процессы работы с семьями. Исключением будет являться только прямая угроза жизни ребенка и случай, когда сама семья попросит о вмешательстве.
Если поправки вступят в силу, то ребенка смогут изъять из семьи только после того, как следственные органы проведут расследование инцидента, произошедшего в семье, и вынесут приговор родителям. Грязная посуда и пол больше не будут являться неоспоримым свидетельством невозможности родителями исполнять свои обязанности. Мало того, содержание приговора, позволяющего забрать ребенка, также существенно изменится и будет ограничено. «Сексуальное насилие, нанесение тяжких физических травм и убийство повлечет за собой изъятие», — говорит Елена Мизулина.
Логичным, по мнению Мизулиной, видится случай лишения ребенка семьи, «когда родители, ограниченные в правах, не предпринимают никаких усилий для поддержания связи с их сыном или дочерью, не предоставляют надзорным органам убедительных доказательств желания общаться и участвовать в жизни своих детей». Альтернативой передачи детей в детские дома может стать предоставление права воспитания детей ближайшим родственникам, подписавшим согласие, или передача их приемным семьям. И то, и другое предложения — довольно щадящие для детской психики.
Органы ювенальной юстиции давно уже стали «костью в горле» у всевозможных защитников прав детей. Так, в 2020 году случилась весьма показательная история с семьей из Оренбургской области, когда представители опеки вырвали плачущего ребенка из рук матери и на глазах остальных детей надели на нее наручники. Семья всего лишь пожаловалась на аварийное состояние дома, в котором они живут, и попросила помощи в ремонте. После визита работников социальной службы дети были переданы в приют, несмотря на то, что не проводилось никакого следствия и тем более не было вынесено никакого приговора. К счастью, родители добились возбуждения дела по статье «Халатность», им возвратили детей. У случая с москвичкой Аллой Гранальской был более печальный финал. Трое ее внуков после смерти мамы оказались в приютах, а разрешение на усыновление Алла так и не получила, несмотря на генетическую экспертизу, подтверждающую родство. Проучившись больше года на курсах приемных родителей, женщина получила трагическую новость: ее внуки уже усыновлены и отправлены в приемные семьи. Обратной силы закон об усыновлении, как правило, не имеет.
Перегибы ювенальной системы — не прерогатива нашей страны. Родиной множественных шокирующих случаев изъятия детей из семьи можно смело назвать Соединенные Штаты, где защита прав ребенка введена в абсолют, иногда противоречащий понятиям логики. Защитники детства (Child Protective Service, или CPS) здесь имеют весьма обширные права, позволяющие отслеживать и пресекать нарушения прав детей в самом зачатке. На эту систему работают все: соседи, учителя, близкие родственники. Случай, когда семью лишили родительских прав из-за того, что двойняшки 3 и 6 лет без присмотра родителей гуляли на площадке через дорогу от дома, — не является исключительным. Подобные истории могут случиться и с семьями эмигрантов, и с вполне респектабельными аборигенами-американцами. Например, 11-летний Итан ходил в школу лохматый, со слипшимися волосами. Одноклассники незамедлительно отреагировали, сообщив директору, что, видимо, над мальчиком издеваются родители. Визит полицейских в семью и передача Итана в приемную семью шокировали штат Мэн. Мать-одиночка оказалась не в силах противостоять системе. Однако всех переплюнула крошечная Норвегия, где на всю страну прогремел случай изъятия ребенка из семьи по причине поистине комической: первоклашке одной из норвежских школ не понравился омлет, приготовленный матерью. Свою печаль он принес в школу и поделился ею с педагогом. Учитель оказался строгих правил и в тот же день отрапортовал местным социальным службам о случае насилия над ребенком.
